Над головой распростилось чистое черное небо, украшенное осколками звезд, из-за облаков мерцал тонкий серп луны и казалось, если протянешь руку можно коснуться его и выловить из небесного океана. Но сколько бы я не тянулся к небу, месяц лишь усмехался надо мною и глубже нырял в пепельные перины. Закинув руки за голову, лежа на спине в мягкой зеленой траве, с проседью нежных цветов, излучающих божественный запах, понимаешь, что больше всего в жизни хотел свободы.
И вновь я вспоминаю тот вечер, прекрасный, волшебный, чарующий, в нашем языке много слов, которыми можно было бы описать его, но это было бы лишь долей, лишь тонкой оболочкой его изящества. Возможно, вас угнетает мысль о том, что великий мститель, Учиха Саске, тоже может оказаться любителем красоты окружающей природы.
Вечер. Вечер, в который я мысленно порвал тонкие изящные нити, связывающие меня с домом. Но одна нить, как не старайся, будет всегда связывать меня с домом. Мои слезы.
Я помню, хоть с того мига кануло более двух зим, как ты, обычная девочка, пыталась остановить меня.
Тот букет эмоций, что ты испытала, услышав лишь одно леденящее душу «спасибо» произвел на меня дельное впечатление.
А в осколке льда, во что превратилось на данный момент мое мертвое сердце, до сих пор сохранился твой немой вопрос «за что?»

За что? Наверное, твоя память уже давно выбросила тот нелепый случай, произошедший в те времена, когда мы были еще совсем детьми. Может быть, было бы лучше оставить его только прошлым. Только скрытой страницей твоей памяти, но, что-то подсказывает, что и ты должна знать, почему я так ненавидел твои слезы...

Воскресло очередное утро, поборов смерть, длинною в ночь. Лучи солнца, словно стрелы делали не заживаемые раны на теле девы-ночи, и секунда за секундой солнечные воины поразили темную властительницу, отправив её в каждодневную кратковременную смерть...
Когда половинка солнца показало свое личико на горизонте, то её лучи-воители встретили печального мальчика, спящего на пороге дома. Черные непослушные волосы аккуратно теребил ветер, а по его щекам и во сне текли неугомонные слезы, блестя как алмазы, от прямых лучей света. Из-за угла показалась девочка, размахивая пакетом, она шла, напевая странную песенку. При виде мальчика её зеленые глаза стали еще шире, и бросив сумку на дороге, она подбежала к нему и рукавом втерла слезы. А они все бежали и бежали.
- Проснись. Пожалуйста, проснись! – кричала она, тряся мальчика за рукав. Моментально его глаза распахнулись и он устало взглянул на розоволосую девчушку.
- Сакура-сан... – тихо протянул он, в уголках его глаз заблестели слезы.
- Что случилось? Почему ты спишь на пороге?
Он лишь неоднозначно махнул головой, показывая, что рассказывать не желает.
- Саске! – крикнула девочка, хватая друга за плечи и разворачивая к себе, моментально в его глазах огнем отразился пылающий рассвет и одинокая робкая слеза увлажнила его щеку.
- Мама... Папа... Все! Все мертвы! Глупый брат! – громко крикнул он, положив голову на плечо девочке.
В воздухе накалилась невыносимая тишина, лишь сбивчивое дыхание детей в ритм друг другу, да крики птиц нарушали её. Тихо и робко девочка отодвинула Саске и начала:
- Хочешь, я украду твои слезы? – пальчиком она вытерла блестящие капельки на щеках мальчика и улыбнувшись, поцеловала в лоб, - Я забираю твои слезы...
Бросив мальчика одного на пороге, она подхватила сумочку и понеслась дальше. По её щекам жемчужинами сбегали слезы...

Вспоминая это каждый день, я понимал, что действительно разучился плакать. С каждым днем во мне появлялись новые чувства, но ни одно из них не заставляло меня плакать... Никогда. Благодаря тебе, я стал сильным, смог смотреть вперед не застланным слезами взглядом и чисто представлял картину пропасти, с каждым шагом все больше разворачивающуюся перед мною, но упорно к ней шел, не желая сворачивать с пути...
Но, видя твои слезы, я злился, вспоминая себя, плаксу, ребенка и ненавидел всю твою сущность... Ненавидел и дорожил.
Я закончил рассказывать, когда почувствовал, что под боком что-то перевернулось. Укутавшись в плащ рядом спала розоволосая девушка, её дыхание было ровным, приблизь я лицо, меня, наверняка, обожгло бы его жаром.
- Что такое слезы? – спросил я сам у себя, вновь обратив взор к луне.
- Слезы, это когда твое сердце замирает...

Конец.