~Вступление~

Венеция. Солнце давно уже упало за горизонт. На небе зажглись первые звёзды.
На крыше одного из богатейших домов, практически на краю, сидит человек. Его лицо скрывает белый капюшон. Белый пиджак с красными вставками был расшит золотыми нитками. На воротнике вышиты розы. Ремешки, закреплённые на груди, держали небольшой клинок, который был спрятан в кожаный чехол на спине. На поясе был закреплён меч, убранный в кожаные ножны. Чёрные штаны были немного свободны и совсем не стесняли движение. И в заключении лёгкие невысокие сапоги. Незнакомец сидел на корточках и смотрел вдаль. Единственное, что не смог скрыть капюшон, это его улыбку.
— М-да...насколько я знаю... уже пятую ночь подряд ты приходишь на эту крышу в одно и то же время... — человек в капюшоне слегка повернул голову, улыбка на таинственном лице сменилась простой усмешкой. Хоть капюшон и мешал ему посмотреть собеседнику в лицо, но он и без этого прекрасно знал, что позади него уже как минуты две стоял мужчина средних лет. У него были правильные черты лица, каштановые волосы, но кое-где уже проглядывала седина. В изумрудных глаза читалась мудрость, накопленная за все годы жизни, и некое...сочувствие? Одет он был в богатую, но в то же время простую одежду. Бархатная, расшитая белыми нитками, рубашка, тёмно-зелёного цвета, коричневые штаны из того же материала, и кожаные сапоги. На плечи был накинут плащ, который доходил до колен.
— Учитель, как вы узнали, что я здесь? — по голосу можно было понять, что незнакомец был молодой парень.
— Мальчик мой, может я уже и не такой ловкий, как ты, но со зрением и слухом у меня ещё нет проблем, — улыбнулся мужчина. — И позволь поинтересоваться, зачем ты пришёл сюда в очередной раз?
— Я просто мимо проходил, и хотел зайти к вам, но передумал, так как час уже поздний. — его голос не выразил ни одной эмоции. Он будто проговорил всё это на одном дыхании.
— Правда? А я думаю, что ты приходишь именно на эту крышу, именно на это место, лишь потому, что отсюда хорошо видна комната моей дочери, — повисла тишина. Парень повернул голову в ту сторону, в которую смотрел.
В одном окне соседнего дома, был зажжён свет. На кресле сидела красивая девушка девятнадцати лет. У неё была хорошая фигура, подчёркнутая простым домашним платьем, нежно-зелёного цвета. Взгляд девушки был сосредоточен на альбоме, в котором она усердно рисовала. Но ассассин и без этого знал, что её глаза были цвета изумрудов. И они были гораздо ярче, чем у отца. А самая главная её отличительная черта, по которой девушку легко можно было различить в толпе — это её волосы, нежно-розового. Парень лишь снова улыбнулся, но ничего больше не сказал. Повисла тишина, которую вскоре нарушил голос мужчины:
— По городу уже прошёл слух о последнем суде ассассина.
— Морской купец сбывал произведения искусства на чёрный рынок, а на вырученные деньги покупал рабов, — холодным голосом ответил юноша.
— Ясно, — вздохнул мужчина. — Что ж, как ты сам сказал, час уже поздний. Я пойду спать. — проговорил он, направляясь к выходу с крыши. — Да и тебе пора.
Когда он обернулся, парня и след простыл. Лишь вдалеке была видна фигура, ловко перепрыгивающая с крыши на крышу.
«Тучи сгущаются над человечеством, наступают трудные времена. Ты ещё слишком юн, но тебе уже пришлось взять на себя тяжёлое бремя судьи. Сейчас ты являешься самым молодым ассассином в истории. Никто не вступал в орден раньше двадцати пяти лет. Но для тебя сделали исключение из-за навыков прирожденного убийцы. Сейчас вся ответственность лежит на твоих плечах, Учиха Саске.»

~Глава 1~

«Кредо Убийцы»

Флэшбэк.

Венеция. 7 лет назад.

— Нет! Я против! Ты вообще в своём уме, Этцуо!? — по комнате, из угла в угол, ходил мужчина тридцати пяти лет. У него были иссиня-чёрные волосы, глаза цвета глубокой ночи и правильные черты лица. Одет он был в бархатную красную рубашку, чёрные штаны и кожаные сапоги. И всё то время, которое мужчина метался по комнате, как хищник, пойманный в ловушку, он бросал испепеляющие взгляды на своего гостя, который в свою очередь, спокойно сидел в кресле и наблюдал за каждым его действием.
— Я понимаю твоё недовольство, Фугаку, но ты знаешь не хуже меня, что у твоего сына тал ... — но не успел он договорить, как его прервал возмущённый крик собеседника.
— Талант!? Бог проклял его этим «талантом», как и нас с тобой! Талант к убийству!? Самое страшное, что Господь мог дать моему сыну! — Фугаку сделал глубокий вдох и устало потёр виски. — Это не дар, Этцуо, это — проклятье, — полным боли голосом проговорил Фугаку Учиха. В ониксовых глазах застыли слёзы. — Я молился...молился Богу все эти дни...но он не внял моим мольбам. За что...скажи мне Этцуо...за что Всевышний проклял моего сына?
— Только тот, кто проклял, знает ответ на этот вопрос, друг мой. — в его голосе слышалось сочувствие. После минутного молчания, Этцуо Харуно произнёс:
— Я предлагаю тебе вот что: я буду тренировать твоего сына в течение семи лет, до его двадцатилетия. Затем он предстанет перед старейшинами, и они сами решат, станет ли он ассассином на пять лет раньше положенного срока, или же нет.
С минуту подумав, взвесив все плюсы и минусы, Фугаку согласился. Но не гость, не хозяин дома не подозревали, что на протяжении всего разговора за ними следил тот самый маленький мальчик, про которого они говорили. Услышав слова отца, глаза мальчика наполнились слезами, и он убежал в свою комнату. Как только Фугаку услышал шаги, то его сердце сжалось от боли и переживания за младшего сына. Попрощавшись с главой семьи Харуно, брюнет направился вверх по лестнице. Когда он открыл дверь в комнату сына, то мальчик подбежал к нему и, крепко обняв, почти прокричал:
— За что!? За что, отец!? Почему Господь меня не любит!? В чём я согрешил, что он проклял меня!? — мальчик плакал, не скрывая своих слёз от отца. Каждый новый удар сердца приносил нестерпимую боль отцу. Встав на колени перед мальчиком, он прижал к себе сына и сам не сдержал слёз.
— Прости...прости меня Саске...это всё...всё из-за меня... — прошептал мужчина.
— Ты откажешься от меня, отец? — всхлипнув, прошептал мальчик.
— Не говори глупостей, сын...я ни за какие сокровища в мире не откажусь ни от тебя, ни от Итачи...вы оба...самое дорогое, что есть у меня на этом свете... — ответил Фугаку, прижав сына ближе к себе.
Учиха старший воспитывал двух сыновей один. Его супруга, Микото Учиха, умерла через три года после рождения Саске. Причиной смерти являлся рак лёгких. Смерть любимой он пережил очень тяжело. В один момент, Фугаку был готов сам, отправится за ней, но именно Саске и Итачи спасли его от смерти. Они — последнее, что напоминало ему об их матери.

******

Полгода спустя.

Венеция таит в себе много тайн. Глубоко под улицами этого прекрасного города скрыто множество коридоров и комнат. Изредка по запутанным тоннелям проходят люди, облачённые в белые мантии и скрывающие свои лица под белыми капюшонами. В одной из многочисленных комнат стоят двое. Высокий тридцатипятилетний мужчина крепкого телосложения, с изумрудными глазами, которые не выражали никаких эмоций, и каштановыми волосами, собранными в небольшой хвост. И мальчик четырнадцати лет. Ещё детские черты лица, чёрные как смоль волосы достают ему почти до плеч, а ониксовые глаза выражают непонимание и даже...страх. Оба: и мужчина, и мальчик — были одеты лишь в свободные штаны. Руки до локтей были перевязаны бинтами, как и ступни. Пол комнаты был полностью усыпан белым песком, а стены отшлифованы до такой степени, что можно было увидеть своё отражение.
— Первый урок, который ты должен запомнить, — голос Этцуо будто разрубил тишину, которая царила до этого в комнате. Саске вздрогнул, но сосредоточил всё своё внимание на словах наставника. — Ассассин должен быть твёрд, как скала! Никакой удар не должен сдвинуть его с места! Но скажу тебе сразу, это будет очень трудно, особенно для такого ребёнка как ты. Для таких тренировок ты ещё слаб, но совет сделал исключ... — но ему не дали договорить.
— Я не слаб! Я смогу выдержать все тренировки! — на данный момент в ониксовый глазах Саске читались злость, холод и решимость. Его просто взбесило, когда его назвали слабым!
— Ну что ж, раз ты считаешь себя готовым, то приступим, — достав из кармана полоску плотной ткани, он кинул её мальчику. — Завяжи глаза. Ты должен научиться полагаться не только на зрение, но и на другие свои чувства, — решив не возражать, Саске завязал повязку. Не издавая лишнего звука, Этцуо подошёл к мальчику сзади, и ударив ногой по сгибу колен, повалил мальчонку на спину. Саске явно этого не ожидал. Он рассчитывал, что атака пойдёт напрямую.
— Ты должен быть готов ко всему. Враг не будет постоянно бить в лоб! Ты должен выдержать атаку, не отражая, и не блокируя её, не смотря на то, откуда она идёт! У тебя есть две недели! Если за это время ты не сможешь, значит, ты ещё слишком слаб!
Саске выводило из себя, что его считают слабым. Не снимая повязки, он снова поднялся и встал в стойку. Этцуо ухмыльнулся: «В нём есть боевой дух, но ему ещё нужно тренироваться, и тогда он станет превосходным ассассином. И кто знает...может он превзойдет своего отца...»
Так прошёл весь день. Саске не удалось выдержать ни одной атаки. Всё его тело было покрыто синяками и ужасно болело. Вернувшись домой, он поднялся к себе в комнату и завалился на кровать.
— Как ты, брат? — раздался голос со стороны двери.

Продолжение следует...